Я вернулась с закрытия 82-го Венецианского фестиваля после полуночи , посмотрев призовой фильм Серебрянного льва и лучший дебютный фильм , на которые у меня давно было приглашение, но что я буду смотреть, я не знала.
Еще даже по дороге никто еще не знал окончательного решения жюри. Весь вапоретто и автобус сидел с прижатыми к уху телефонами, следя live за объявлением победителей.
Оно оказалось предсказуемо половинчатым , компромиссным и очень руссофильским везде, где только можно.
Золотого Льва получил Джармуш, режиссер, безусловно; выдающийся, но к которому я лично равнодушна. Серебряного—The Voice if Hind Rajab тунисской режиссерки   Kaouther ben Hania
О нем чуть позже.
Замечу только, что Палестину (или же , наоборот, Израиль - хотя такие в меньшинстве) европейцам поддерживать чрезвычайно морально легко и безопасно— тут почти нет непосредственного императива собственной ответственности (хотя в подсознании  — как гремучая смесь постколониального комплекса белой вины , помноженной на Холокост)и платить деньгами из собственного кармана и собственными личными рисками за эту поддержку не нужно.
С защитой же Украины , защищающей не только себя, но и Европу, у европейцев куда более сложные отношения.  Все неоднозначно, но до банального просто: собственный карман.
Из радостных и заслуженных наград этого фестиваля, пожалуй,  лишь фильм любимого Gianfranco Rosi о Неаполе «Под облаками», завершающий его документальную трилогию-сагу (см рецензию в комментариях).
А также приятный сюрприз—НЕнаграда «Кремлевского волшебника» с Джудом Лоу, не получившая никаких призов. Слабое, но утешение.
«Льва будущего» — премию Луиджи Де Лаурентиса за лучший дебют—какой сюрприз— присудили, разумеется, россиянке «dissidente»—(кому же ещё, как не девочке из хорошей семьи) Насте Коркия за фильм «Короткое лето»
Хорошерусские российские критики на кинофестивале (и оставшиеся по сути такими- несмотря на эмиграцию и даже получение новых гражданств—от пахнущей московским протухшим снобизмом самопальной и никому тут не интересной рубрики «выбор российских критиков до своих кинопристрастий  ) вроде Антон Долин  и Andrey  Plahov после этой номинации кидали вчера чепчики от восторга. Как, впрочем,  и от Джармуша, который их ни к чему морально не обязывает.
А вот, что  пишет об «антивоенном» фильме Насти Коркия «Short Summer » в своей рецензии итальянский критик и филолог Massimo Tria
«Катя — девочка, проводящая летние дни у бабушки с дедушкой, пока большая история проходит мимо неё: теракты, война в Чечне, Беслан. Всё это звучит лишь из радиоприёмника, оставаясь далёким и приглушённым. Девочка живёт в почти идиллическом пространстве детства — с намёками на «Зеркало» Тарковского и эдем Маллика.
Автор фильма, Настя Коркия, относится к поколению «переселённых диссидентов» — российских режиссёров, покинувших страну в поисках творческой свободы. С 2017 года она работает в Германии, снимает короткометражки, а её документальный дебют GES-2 показывали в Венеции. Э
то наблюдение за превращением бывшей электростанции в московский культурный центр благодаря Renzo Piano Building Workshop. Фильм соединяет хронику строительства и философский разрез: индустриальное здание становится символом новой «витрины» страны, где культура подаётся как декорация, а настоящая свобода искусства остаётся вопросом.»
За кадром — добавлю уже от себя — осталось и дальнейшее развитие этой милой институции , изначально принадлежащей негодяю (и это было известно и режиссерке) путинскому олигарху Леониду Михельсону, владельцу Новатека производящего топливо для убийства украинцев.
А также его милой дочурки Виктории, которая процветает в филиале ГЭС-2 в Венеции в своей арт-институции в историческом палаццо в центре Венеции, — и сменившей лишь вывеску: сначала это был фонд V-A-C Victoria, прикрытый было ненадолго в 2022, а теперь Scuola Piccola alke Zattere—заново открытая прошлым ноябрем после выборов трампа, когда вся российская муть снова почувствовала себя легитимной и право имеющей. Я писала о своем выступлении и столкновении с Викторией на их пресс конференции. Это было мало приятно (см ссылку в комментариях).
Писали и другие. Воз (палаццо) и ныне там.
К сожалению, пассивная в своем большинстве венецианская украинская диаспора так и не собралась организовать адекватный протест против этой культурной легилимизации убийств своих близких— прямо тут в центре города у всех на виду. А жаль.
Новый же фильм Коркии — двадцать статичных зарисовок о детстве под тенью путинской эпохи. Это впечатление, одновременно импрессионистическое и кубистическое: природа, семья, редкие дети — и далёкое, но ощутимое присутствие зла.
«Картина, — пишет тот же Триа, —несмотря на обаяние и атмосферу, временами грешит самодовольной игрой в отражения «арт-кино», где послание остаётся внутри авторской головы. Чуть больше цельности и четкости помогло бы сделать её доступнее»
Отсутствие цельности и четкости— не случайность и не аберрация. И не просто эстетический прием. Это ломаное сфумато самой позиции молодой режиссерки.ру.
Фокуса в новом фильме еще меньше. Присутствие далекого зла авторка никоим образом не проецирует на себя , своб культуру и окружение, на свою возвышенную тарковскую ностальгию и и круг «своих» в Москве. А вынужденная эмиграция традиционно представлена словно это следствие стихийного бедствия— цунами или землетрясения— над которым плачет весь мир, но главные жертвы которого, конечно же, сама Настя и ее друзья.
Не только грамматические, не только эстетические, но и экзистенциальные конструкции.ру держатся на пассивном залоге и безличности
Девочка даже дошла аж до таких высот, чтобы назвать российскую агрессию против Украины таковой, но лишь затем,  чтобы снова и снова оплакивать горькую судьбу— нет, не убитых украинцев или чеченцев, а собственных друзей, которые вынуждены были эмигрировать из источника этого зла —россии настоящего —точнее, настоящей россии, а не отраженной в десяти эстетических недотарковских зеркалах .
Остается лишь надеяться, что выехали они хотя бы  не в прекрасную империю будущего, которую все же чаще старшее поколение неизбежно вывозят в своих головах и сеют вокруг себя. Хотя как знать. Фраза из релиза наводит на мысли.
Так что флаг РФ реял над кинофестивалем недаром. Как говорится, не Сокуровым единым.
Это отметил и молодой украинский режиссер Кирило Земляный - автор короткометражного фильма «Недоступный» в своем выступлении после премьеры своего фильма:
«Я видел у вас тут российский флаг над главным входом. Надеюсь, россия еще вас не оккупировала. Они всегда вешают свои флаги над окуппированными территориями. Но сначала заходят культурой. Как сказал, представленный здест своим фильмом российский режиссер Сокуров на встрече с Путиным «сначала приходим мы с нашими фильмами и готовим дорогу Вам «
Фильм «Недоступный» длится 20 минут. Его герой —юный переселенец с оккупированных территорий пытается выжить в большом городе, работать на складе распределения гуманитарной помощи по украинским городам и заработать чтобы снять квартиру и вытащить из опасности мать. Они регулярно созваниваются. Потом внезапно связь обрывается и номер оказывается недоступным.  Связь пропала при попытке матери выехать из оккупированной зоны. Телефон не отвечает.
Парень одалживает без спросу у коллеги по складу машину (просто берет ключи из кармана куртки) и едет в никуда по утопающей в сумерках дороге неизвестного и еще более страшного своей неизвестностью будущего. Этим кадром кончается фильм. Кадром-метафорой дороги спасения матери.
Фильм пронзительный своей лаконичной повседневностью, где нет ни одного страшного кадра, но за каждым будничным жестом и словом — дантовская бездна .Sapienti sat.
Фильм, разумеется, не был никак отмечен жюри.
«Недоступный «этот я посмотрела в первый день фестиваля (также отдельно поблагодарю его продюсера и журналиста Louis Beaudemont за интервью о присутствии российского триколора), а вчера на закрытии в соответствии с приглашением мне предстояло как раз посмотреть Серебряного львенка.ру и Gran Premio жюрт— Серебряного льва.
Фильмы о детствах и девочках — палестинки и россиянки.
Я вернулась, как уже написала выше, домой глубоко за полночь.
Ночь действительно была чудовищной.
Уже на рассвете я получила сообщения от киевских корреспондентов и статистику

Моя киевская приятельница на днях просила не делать никаких пралеллей между этими войнами. Я и сама считаю их совершенно разными и не имеющими ничего общего (кроме присутствия в разных дозах и формах российско-пост-советского зла).
Но все же не могу не рассказать об увиденном вчера фильме ,
основанном тоже на реальном голосе 6 летней  палестинской девочки, которая  дозвонилась из разбомбленной машины, находясь в ней с уже 5 убитыми членами своей  семьи в колл-центр спасателей .
Файлы с записью ее голоса подлинные. Фильм игровой. Структура:  реальный голос ребенка и лица, голоса и крупные планы актеров, пр сюжету —работников колл-центра координации Красного полумесяца. Их попытка продержать девочку на телефонной линии жо приезда спасателей , разговаривать с ней обо всем подряд: о море, о маме и брате, любимом цвете, о семье, о танках, которые она видит и о выстрелах , чтобы ей не было так страшно наедине с ними ,а за это время согласовать с зеленый коридор для проезда медиков . По карте скорой было ехать 8 минут. В реальности войны и непрерывного обстрела это заняло больше 6 часов. Скорая все равно подверглась обстрелу. Парамедики были убиты. И девочка по имени Хануд (полное имя Хинд) ее не дождалась. Девочка была реальной. Ее больше нет.
Фильм безусловно неровный и местами совершенно ненужно сентиментальный, когда страшная реальность детского голоса действует куда сильнее— закончился стоячей овацией публики продолжительностью  23 минуты.
В фильме одна из работниц Красного полумесяца, психолог, говорит , сняв наушники на секунду, в отчаянии в сторону : они же видят ее в тепловизор. 5 холодных трупов и одно маленькое еще живое тело. Если б я была израильским солдатом, я бы вытащила просто ее из этой машины и сняла сто видео и фотографий о спасении палестинской девочки израильскими военными.  И сняла бы даже фильм. Это был бы лучшим ходом в этой информационной войне, и мне не жалко— мы бы спасли Хануд.
Не знаю, было ли это технически возможным. Кажется, что да. Но этого не случилось ни в фильме, ни в реальности. Снят другой фильм. Об убийстве палестинской девочки из Газы израильской армией в прямом эфире. Он получает стоячую овацию и Серебряного льва на венецианском кинофестивале.
А мне сейчас просто за рассказ о нем сейчас прилетят очередные проклятия , щедро снабженные зарядом манипуляций и попыткой нормализации убийств одних детей после убийства других детей террористами, что впрочем, в своем яростном оправдании или же отрицании очевидного зла говорит лишь об одном его свойстве : зло заразительно своей простотой.  Падать вниз, становясь на одном уровне с нелюдями куда легче и соблазнительней, чем защищать свои ценности, не поступаясь ими.
Как это делает Украина.
И недаром она одним этим становится на совершенно другой уровень и задает иные стандарты.
И практически полное молчание о ней за исключением песни Нино Д’Анджело «Odio e lacrime» — о «гибели мирных и солдат» на закрытии фестиваля , которую певец публично посвятил «гибели палестинских, и украинских детей») —наряду с развевавшимся над этим кинофестивалем российским триколором в ряду других обычных флагов нормальных стран — одна из далеко не из первых, но от этого не менее самых позорных страниц нормализации зла венецианским кинофестивалем, который именно этим и останется в истории.
Сентябрь 2025.
Закрытие 82-го венецианского кинофестиваля.
Россия нанесла самый масштабный удар дронами по Украине с начала войны.
Запомним.